По данным Высшей школы экономики, валовая стоимость товарных групп, подлежащих обязательной маркировке, составляет 4,6 трлн рублей. Те группы, для которых только планируют введение, маркировки оцениваются еще в 4,4 трлн. Ольга Грекова, генеральный директор Ассоциации производителей светодиодов и систем на их основе (АПСС) рассказала журналу RUБЕЖ о цифровой маркировке, какую пользу она несет предприятиям и потребителям и какую роль она может сыграть в построении технологического суверенитета.

Беседовала: Евгения Булатова

— В России внедряется национальная система цифровой маркировки продукции «Честный знак», оператором которой является Центр развития перспективных технологий (ЦРПТ). Ряд ассоциаций попросили отложить или отменить внедрение системы в своих отраслях. АПСС же попросила ускорить процесс. С чем это связано?

Ольга Грекова: В феврале этого года АПСС обратилась к президенту РФ Владимиру Путину, премьер-министру Михаилу Мишустину и председателю Совета Федерации Валентине Матвиенко с просьбой ускорить решение вопроса проведения эксперимента по маркировке радиоэлектронной продукции. Связано это с тем, что осветительные приборы на основе светодиодов насыщены электроникой, поэтому мы работаем именно с этой товарной группой. Пока для радиоэлектронной продукции цифровая маркировка не стала обязательной. Для начала ее надо ввести в экспериментальном порядке, после чего уже поставить вопрос об обязательности. Главная причина, по которой мы выступаем за ускорение процесса, – она позволяет отслеживать поставки каждого устройства в отдельности.

— А что конкретно дает такое отслеживание пути продукции?

— О. Грекова: Достаточно распространенная практика: выпускается небольшая партия светильников, соответствующая всем принятым нормам и требованиям заказчика. Далее светильники из этой партии отправляют на сертификацию, исследуют в лабораториях, результаты измерения предоставляют потенциальным клиентам. Но когда речь заходит о крупносерийном производстве, то в конструкцию вносятся изменения, которые уменьшают себестоимость изделия за счет отступления от параметров, указанных в документации на тендер. Например, для госзакупок могут быть представлены образцы светильников, полностью собранных из отечественных компонентов, и цену на них устанавливают низкую, что позволяет выиграть тендер. При этом известно, что отечественные компоненты стоят, как правило, дороже импортных. Неужели производитель работает себе в убыток? Нет, просто потом в серийные изделия ставятся импортные компоненты. А страдают в итоге компании, действительно стремящиеся развивать полный цикл производства на территории России. Когда мы будем отслеживать поставки с точностью до отдельного изделия, то сможем эффективно раскрывать описанную выше схему обмана клиентов.

— В ближайшее время ЦРПТ и Федеральная служба по аккредитации запустят пилотный проект, позволяющий блокировать продажи товаров с недействительными сертификатами соответствия. По какой схеме он будет реализован?

О. Грекова: Для каждой единицы продукции будет создан идентификатор. Речь идет о GTIN –– это международный код маркировки и учета в виде штрихкода, который привяжут к сертификатам на продукцию. Такой подход позволит автоматически не пускать в продажу товары с недействительными документами.

Окончательно пока не решили, что делать при обнаружении факта недействительности сертификата: оператор системы сразу блокирует продажи или же он сначала извещает производителя и торговые организации, чтобы они приняли меры. Наверное, решение примут по итогам эксперимента. АПСС намерена принять в нем участие. Но дело в том, что эксперимент коснется продукции, уже имеющей цифровую маркировку. Соответственно, мы сможем принять в нем участие, только когда будет маркироваться радиоэлектронная продукция.

— Ваше отношение к противникам внедрения цифровой маркировки продукции?

О. Грекова: Для неприятия этого нововведения есть множество причин, объективных в том числе. Например, против введения применительно к их отраслям системы «Честный знак» высказываются поставщики вина, крепких алкогольных напитков, а также гостиничный бизнес. В этих отраслях уже много лет существуют госсистемы цифровой маркировки, показавшие свою эффективность. По мнению ряда специалистов, в дублировании просто нет необходимости. Но в светотехнической отрасли единой системы цифровой маркировки продукции до сих пор не существует, поэтому у нас нет причин выступать против.

— Маркировка устройств систем безопасности – полноценный объект техрегулирования в РФ и ЕАЭС. Она содержит все сведения: полное название, изготовителя, свойства, характеристики. Войдут ли эти устройства в поле деятельности проекта «Честный знак»?

О. Грекова: Если все будет сделано, как изначально задумывалось, то к 2024 г. система «Честный знак» распространится на все товарные категории. Несмотря на то, что для средств безопасности уже существует система маркировки, на мой взгляд, «Честный знак» не будет ее дублировать, а дополнит функцией отслеживания для каждого отдельного изделия.

— Не навредит ли маркировка российским производителям сейчас, в условиях жесткого внешнего санкционного давления? Какие риски может повлечь за собой проект?

О. Грекова: Прозрачная система цифровой маркировки должна создать условия для честной конкуренции.  В 2023 году Федеральное казначейство совместно с Минпромторгом и ЦРПТ реализовали проект по организации взаимодействия единой информационной системы в сфере закупок с информационной системой «Честный знак». Компании, которые действительно производят светильники из отечественных комплектующих, от этого только выиграют.

Другой вопрос, что внедрение цифровой маркировки может сопровождаться некоторыми организационными трудностями. Нам придется всем поработать, чтобы минимизировать возможные проблемы. Конечно, реализация системы цифровой маркировки потребует от производителей и продавцов приобретения дополнительного оборудования, что может ударить по карману компаний малого бизнеса. Но и эта проблема решаема. Например, президент общественной организации «Опора России» Александр Калинин предлагает установить оборудование для маркировки товаров малых производителей в центрах «Мой бизнес».

— Как обстоят дела с сертификацией систем охранного освещения? Какие требования по проверке предъявляются к данному оборудованию?

О. Грекова: Светотехническое оборудование в нашей стране подлежит обязательному подтверждению на соответствие трем техническим регламентам ЕАЭС: ТР ТС 004/2011 «О безопасности низковольтного оборудования», ТР ТС 020/2011 «Электромагнитная совместимость технических средств» и ТР ЕАЭС 037/2016 «Об ограничении применения опасных веществ в изделиях электротехники и радиоэлектроники». Эти требования касаются охранного освещения в той же мере, как и любого другого. Также имеется Постановление Правительства Российской Федерации от 08.06.2023 г. № 944, где приведены требования к охранному освещению. В стадии разработки находится ГОСТ по общим требованиям к техническим средствам и системам антитеррористической защиты, там охранное освещение и требования к нему также упоминаются. В некоторых ведомствах, например в Росгвардии, есть свои нормы на охранное освещение. Но в целом охранное освещение – это лишь часть более сложной охранной системы. Поэтому его следует рассматривать в связке с параметрами видеокамер и прочего задействованного в охранной системе оборудования. Важно, чтобы на охранное освещение производитель сообщал правдивую информацию о параметрах продукции, тогда проектировщики системы безопасности смогут правильно ее встроить. О том, чтобы заявленные технические характеристики осветительных приборов соответствовали реальности, в частности, заботится проект «Честный свет», работающий под эгидой АПСС.

— Что играет знаковую роль в формировании технологического суверенитета радиоэлектронной отрасли?

О. Грекова: Для обеспечения подлинного технологического суверенитета недостаточно только одной «отверточной сборки» из импортных комплектующих. И даже производства отечественных электронных компонентов в виде корпусирования импортных чипов, которое мы сейчас повсеместно наблюдаем, тоже недостаточно. Это хорошо, что создаются рабочие места и генерируется прибавочная стоимость внутри страны. Но с точки зрения суверенитета все равно, что мы закупаем готовые электронные компоненты, что мы приобретаем за рубежом чипы и потом их у себя корпусируем. Необходимо осваивать собственное высокотехнологичное производство чипов и других критически важных элементов оборудования. Для этого, естественно, нужно разрабатывать собственные технологии. Большую роль в развитии высокотехнологичного сектора во всем мире играют малые и средние предприятия, этот опыт надо использовать и у нас. Кстати, 90% членов АПСС – субъекты малого бизнеса.

Насколько существующая система мер поддержки российской промышленности решает задачи обеспечения технологического суверенитета? Или она требует корректировки?

О. Грекова: Рассуждения о необходимости поддержки малого и среднего бизнеса у нас сейчас звучат повсюду. Но на деле все не так радужно. Например, для участия в тендере госзакупок необходима гарантия – внесение на время процесса денежных средств на специальный счет. Этот вариант для малого бизнеса не подходит: он не может позволить себе заморозку значительной части оборотных средств. Другой вариант – банковская гарантия, но получить ее не так-то просто. Поэтому АПСС предлагает ввести для зарекомендовавших себя субъектов малого и среднего предпринимательства другие формы гарантии.

Еще пример: ввели промышленную ипотеку. Вроде, хорошее дело. Но банки оценивают заемщика по формальным критериям, в частности по стоимости активов. Ну и кому при этом проще получить кредит – небольшой фирме, занимающейся инновациями, или индустриальному гиганту? Мы предлагаем ввести отдельную систему промышленной ипотеки для малого бизнеса. Безусловно, возможности государства не безграничны. Поэтому нужно сосредоточить усилия на поддержке в первую очередь предприятий, создающих на территории России полный цикл производства высокотехнологичной продукции. Только такие предприятия обеспечат подлинный технологический суверенитет нашей страны.

Источник   журнал RUБЕЖ

Присоединяйтесь к нам в Telegram